Странно и непривычно писать об этом писателе и человеке в прошедшем времени. Однако, увы, Рэй Дуглас Брэдбери совсем недавно умер, прожив почти 92 года.

По меткому выражению российского фантаста Евгения Лукина, «криминальное сообщество» литературных критиков норовит загнать тех, кто пишет фантастику в этакое «гетто». Дескать – второсортная литература… И противолодочным зигзагом уходит от прямых вопросов: а Гофман, Гоголь, Булгаков как же?! – Между тем, ответ прост и ясен – есть ПИСАТЕЛИ, использующие фантастику как метод, и есть ремесленники, а то и халтурщики, с большим или меньшим успехом паразитирующие на ней. Но разве не относится сие к любому разряду изящной словесности, в том числе и к реализму? Рэй Брэдбери – еще один пример бессмысленности подобной «сегрегации».
Мастер, к нашему счастью, достаточно широко публиковался в Советском Союзе, «вписавшись» в число дозволенных западных «прогрессивных писателей-фантастов». Его «Марсианские хроники» и «451О по Фаренгейту» расходились огромными тиражами, да и многое другое издавалось не раз. Но…наша цензура не была бы собой, если бы не подвергла его творчество своей бдительной фильтрации. И только с середины 80-х до нас начали доходить его блистательные «черные» романы – и мистические, и детективы-нуар, и страшноватые новеллы, пронизанные потусторонним ужасом. Выяснилось, что писатель с поразительно счастливой литературной судьбой, начав с классической научной фантастики, быстро стал живым классиком и этих жанров! Причем, ни в одном из них он не опускался до смакования кровавых подробностей, садистских размазываний потрохов жертв по стенам и описаний невероятных монстров…Всюду он – тонкий стилист, грустный лирик и очень добрый человек, которого тревожит многоликое зло во всех его ипостасях. Его герои – будь то мальчишки в романах «Надвигается зло» и «Канун дня всех святых» или – молодой писатель в детективной «Венецианской трилогии» – законченные романтики и фантазеры, воюющие против холода, смерти и ужаса, прячущиеся порой за привлекательными личинами.
Он умел найти волшебное в обыденном, до последних дней сохранив удивительную непосредственность видения мира – будь то мир реальный или выдуманный. И недаром он с детства считал себя… правнуком одной из «ведьм», казненных фанатиками в знаменитом Салемском процессе еще в конце XVII века! Добрый волшебник, с болью воспринимавший любую несправедливость, он одинаково понимал и сумел описать и неимоверную радость детства, и серебряную мудрость старости. Его книги останутся навсегда, и читать их будут и наши дети, и внуки. Кто знает, может быть, они попадут и на Марс, ставший благодаря ему хоть немного ближе к нам…