3 июля 1823 года из Кишинева в Одессу прибыл изгнанный из блестящей северной столицы в полудикие бессарабские, а затем новороссийские степи молодой вольнолюбец и поэт Александр Сергеевич Пушкин. Приехав, поселился в одном из первых отелей юного города – Hotel du Nord, расположившемся на Итальянской улице. В Одессе он прожил 13 месяцев. Написал здесь две с половиной главы «Евгения Онегина», поэмы «Цыганы» и «Бахчисарайский фонтан», тем самым выдав нашему городу «грамоту на бессмертие». С тех пор бывший Hotel du Nord вот уже на протяжении почти двух веков хранит память о поэте, а улица Итальянская в 1880 году была переименована в Пушкинскую.

«Я обнимаю тебя из прозаической Одессы», – писал Пушкин своему другу Александру Ивановичу Тургеневу. И, действительно, в 20-е годы ХІХ века бурно растущему и развивающемуся городу было, пожалуй, совсем не до поэзии. Волшебное слово «порто-франко» привлекло сюда множество негоциантов, предпринимателей, авантюристов – «детей расчета и отваги», стремящихся выстроить свои империи на беспошлинной торговле хлебом и колониальными товарами. И кто знает, не создай Александр Сергеевич за «всего 13 месяцев» проживания в нашем городе множества потрясающих поэтических произведений, Южная Пальмира осталась бы, возможно, до сей поры все той же «прозаической Одессой».

Пушкин стал краеугольным камнем одесской культуры. Поэтому вот уже несколько лет подряд каждый год в Музее Пушкина, расположившемся в восстановленных после бомбардировок 1941 года апартаментах старинного отеля, 3 июля – всегда праздник, почти семейный – как и полагается в «Пушкинском домике» (так окрестили его одесситы). И каждый раз праздник проходит необычно. Недавно с легкой руки легендарного одесского француза, парфюмера и винодела Кристофа Лакарена, он был посвящен теме интригующей и животрепещущей – «Пушкин и вино». А в этом году гостям и друзьям музея была представлена замечательная «Пушкиниана» народного художника СССР и Украины, легендарной личности на художественном небосклоне Одессы Михаила Божия. Притом живописные полотна и выполненные карандашом наброски и рисунки художника экспонируются в зале, всем своим видом неоднозначно и немедленно требующем ремонта. Пятнистый, потрескавшийся потолок. Угрожающие трещины, трансформируясь в откровенные, зловещие щели, змеятся по стенам… Исторический памятник архитектуры начала ХІХ века, Дом Пушкина, хранящий память о великом поэте, прославившем наш город, разрушается на глазах. Что этому виной? Как ни абсурдно – блестящая реставрация соседствующего рядом с ним замечательного памятника архитектуры конца ХІХ века, шедевра Александра Бернардацци гостиницы «Красная-Бристоль», за реконструкцию которой члены авторской группы одесских архитекторов были удостоены Государственной премии Украины в области архитектуры.
А если памятник истории и культуры до сих пор не отдан в фактически бессрочную аренду?
Госпожа Штербуль, начальник управления охраны объектов культурного наследия Одесской облгосадминистрации, к которой руководство музея, по словам его директора Аллы Нирши, не раз обращалось с просьбами о ремонте Дома Пушкина, похоже, помочь не в силах. Понятно – государственные и бюджетные средства, выделяемые на охрану памятников культурного наследия, крайне ограничены. Тем более, если оное наследие прибыли не приносит. Что с музея возьмешь? Вот «звездный» «Бристоль» – совсем другое дело. Правда, и реставрировали гостиницу ее владельцы, скорее всего, за собственные деньги. К хозяевам гостиницы Алла Михайловна тоже обращалась неоднократно. Говорит, за годы разрушения музея накопились целые тома с просьбами о помощи, направленными в различные инстанции. Почему же «сильные мира сего» глухи? Неужели исповедуют отнюдь не относящийся к культурному, а уж точно – к жлобско-местечковому наследию постулат «Мой памятник архитектуры – с краю»?
Но ведь подарила же в уже далеком 1981 году Виктория Ивановна Иванченко музею Пушкина … два зала. Возможно, сегодня поступок этой женщины, безвозмездно отдавшей большую часть своей квартиры, для многих наших современников – шокируищ и фантастичен. Впрочем, неопровержимое свидетельство того, что не всех еще граждан испортил квартирный вопрос, выставлено в витрине музейной экспозиции. «Мы с мужем горды тем, что живем в таком доме, – пишет в своем ходатайстве об официальном присоединении к музею части своей квартиры Виктория Ивановна. – После смерти мужа осталась одна в большом для меня помещении. Зная, как тесно музею любимого поэта в трех маленьких комнатах, решила, в память мужа, передать ему часть принадлежащей мне площади…»
Правда, в эпоху «развитого социализма» пресловутый квартирный вопрос не был столь откровенно подкреплен весомой валютой «золотых» квадратных метров в историческом центре города… Но все же, господа, после того как в очередной раз 6 июня вы будете всенародно декларировать, что «Пушкин – наше все», зайдите в его Дом, проверьте, не осыпалась ли с потолков штукатурка, целы ли стены…
А сейчас на полотнах и рисунках Михаила Божия здесь вновь живет Пушкин. Молодой – мечтательный и целеустремленный. Самоуглубленный и печальный – в снежном одиночестве Михайловского. Вдохновенный, озаренный сиянием глаз – Болдинской осенью. Прощающийся с Черным морем, покидая Одессу, ставшую – пусть всего лишь на 13 месяцев – его домом.

Александра РЫБАКОВА.