Согласитесь, многие из горожан, десятки раз проходящих или проезжающих мимо Одесского селекционно-генетического института, имеют о нем весьма слабое представление. Им невдомек, что вот уже в течение ста лет отсюда на поля «стартуют» новые сорта пшеницы, ячменя, кукурузы, подсолнечника и других культур, а над их созданием трудятся видные ученые-селекционеры, генетики, фитопатологи, биологи. Об их вкладе в аграрную науку родного Отечества мы расскажем в серии публикаций, посвященных столетнему юбилею этого крупнейшего научного учреждения.

Этапы большого пути
А начнем, как водится, с истории института-юбиляра. Свое летоисчисление он ведет с Опытного поля, созданного в Одессе по инициативе Вольного экономического общества России. Выбор на наш город пал не случайно. Мало того, что он находился в центре интенсивного земледелия, через его порт экспортировались зерно пшеницы и другие продовольственные культуры. А главное, в тогдашнем Новороссийском университете трудилось немало представителей передовой науки. В Одесском городском архиве сохранился чрезвычайно интересный документ за 1885 год – переписка Общества сельского хозяйства южной России с Новороссийским университетом.
– Члены общества обращались к университетским ученым с просьбой поучаствовать в организации опытной станции в Одессе, – рассказывает заведующий лабораторией селекции интенсивных сортов пшеницы доктор сельскохозяйственных наук, профессор, академик УААН Савелий Лыфенко. – Любопытно, что к обращению прилагалась программа исследований, в которой, кроме агротехнических опытов и метеорологических наблюдений, предусматривалось проведение селекционной работы.
Уже спустя два года Одесское опытное поле стало образцовым, им восхищались самые авторитетные ученые и практики. Но в Обществе сельского хозяйства южной России задумывались над тем, как развернуть селекционную работу, дабы иметь сорта, приспособленные к условиям засушливой степи.
В марте 1912 года было принято решение об организации при Опытном поле отдела селекции. Руководство им поручили доценту Новороссийского университета Андрею Афанасьевичу Сапегину. Уже в апреле он вместе с четырьмя студентами-практикантами заложил первые селекционные посевы.
С первых же дней пальма первенства была отдана селекции пшеницы, о чем свидетельствуют документы того времени.
– В отчете за 1912 – 1922 годы, – приводит данные заведующий отделом селекции и семеноводства пшеницы института доктор сельскохозяйственных наук, академик УААН Николай Литвиненко, – четко указано, что осенью 1912 года были заложены первые опыты по селекции пшеницы. С нее, можно сказать, и началось рождение института.
Все это было, говоря современным языком, продиктовано требованиями тогдашнего времени.
– На заре прошлого века Одесса стала одним из центров торговли зерном, – отмечает директор Одесского селекционно-генетического института член-корреспондент УААН Вячеслав Соколов. – Именно тогда возникла идея перехода на научную селекцию.
Первые годы интенсивной селекции обернулись хорошими результатами. Из местных «крымок» и «банаток» Андрею Сапегину удалось вывести новые сорта озимой пшеницы – Земка, Кооператорка и Степнячка, а вместе с Д.И. Баранским – еще и сорт ярового ячменя Паллидум 32. Для тех времен это были сорта-шедевры, не зря в последующие годы они заняли солидные площади в производстве.
Однако времени Одесской селекционной станции было отпущено лишь до января 1923 года. Именно тогда она влилась в состав вновь организованной Краевой сельскохозяйственной опытной станции, которая пять лет спустя была преобразована в Украинский генетико-селекционный институт.
– Институт стал выполнять свою историческую миссию, – продолжает Вячеслав Соколов. – Здесь были выведены сорта Одесская 3, Одесская 16, занимавшие после войны рекордные посевные площади – до восьми миллионов гектаров в год. На каждом из исторических этапов развития наши сорта придавали стабильность зерновому производству. Ведь основные усилия селекционеров были направлены на повышение продуктивности и обеспечение высокого качества их детищ, а также устойчивости к болезням, вредителям, засухам, морозам. Эти направления совершенствовались с развитием генетики, молекулярной биологии, фитопатологии.
Но об этом чуть позже. А сейчас хочется привести один из примеров переменчивого «селекционного счастья», которое нередко негативно сказывается на судьбе ученых-селекционеров. Вот и в суровые зимы 1928 – 1929 годов озимая пшеница вымерзла практически на всей площади посева. Партийные руководители и работники органов безопасности сочли это продуманной экономической диверсией со стороны ученых-селекционеров. Автора этих сортов Андрея Сапегина арестовали и начали следствие. Однако его вину так и не смогли доказать. Андрея Афанасьевича освободили, но он отказался от личного участия в селекции и сосредоточился на генетических исследованиях. Подобных примеров, увы, немало.

Его Величество генетический фактор
Даже трудно представить, как бы развивалась нынче селекция, не получи возможности селекционеры работать на стыке наук. Вот и по подсчетам ФАО – Международной организации по сельскому хозяйству и продовольствию – основной прирост продуктов питания после Второй мировой войны произошел за счет генетического фактора. За примерами далеко ходить не надо. Современные сорта пшеницы одесской селекции, по словам Савелия Лыфенко, удвоили свою урожайность.
– Сейчас даже Одесская 51, не знавшая ранее себе равных и принесшая славу институту, уступает по урожайности нынешним сортам, – утверждает Савелий Филиппович. – Этим они обязаны генетическому фактору.
Это особенно актуально сегодня, когда украинские черноземы утрачивают свое естественное плодородие. Судите сами. Содержание гумуса в почвах снизилось более чем вдвое и дошло до критической отметки – двух процентов, минеральных удобрений вносится мало. Положение как раз и спасают современные сорта злаков, созданные на стыке наук.
Или как, скажем, добиться, чтобы клейковина в зерне была упругой и растяжимой, обеспечивая большой объем хлеба и мелкопористый мякиш? За счет соблюдения двух условий – наличия запасов азота в почве во время роста растений и генетического фактора.
– Селекционер всегда стоит перед дилеммой – как сочетать хорошую урожайность пшеницы с высоким качеством зерна, – признается Савелий Лыфенко. – На практике все получается наоборот: чем выше урожайность, тем ниже качество.
Похожая ситуация с зимостойкостью сортов. Чем они более устойчивы к морозам, тем больший дают урожай в годы суровых зим. В остальные же уступают по продуктивности интенсивным сортам.
– Создать же сорта, которые бы сочетали в себе все без исключения полезные признаки, практически невозможно, – уточняет Савелий Филиппович. – Вот почему селекционеры рекомендуют земледельцам высевать несколько разных сортов сразу.
В свою очередь, ученые при создании будущих «новичков» прислушиваются к рекомендациям производственников, дабы спрогнозировать, какие именно сорта злаков им понадобятся в перспективе.
– Селекционеры, подбирая комбинации скрещиваний, должны предвидеть, что станется с аграрным производством лет эдак через восемнадцать, – разъясняет ученый. – Мы создаем сразу сорта нескольких типов, оставляя затем тот из них, который подойдет ко двору.
Профессии селекционера, прямо скажем, не позавидуешь. Мало того, что он скрупулезно отбирает компоненты для будущих сортов, но еще и проводит множество полевых опытов, работая в любую погоду под открытым небом. Во время стажировки в Мексике, вспоминает Николай Литвиненко, он был свидетелем, когда у известного ученого, лауреата Нобелевской премии Нормана Борлауга спросили, что надо для того, чтобы стать селекционером?
– Работать в поле, работать в поле, работать в поле, – ответил тот не задумываясь. – Если селекционер не работает в поле, ничего не выйдет.
Этому профессиональному правилу четко следует и Савелий Лыфенко, отдавший Селекционно-генетическому институту полвека своей жизни. Он – лауреат Государственной премии Украины, автор свыше семидесяти сортов пшеницы (сейчас на полях Украины их более двух десятков), среди них – первые отечественные сорта полукарликового типа.
Процесс селекции, похоже, сродни вечному двигателю, не знающему остановок. Ведь в аграрном производстве одни сорта стареют, их нужно, не мешкая, заменять новыми, более совершенными. Благо, что ученым удалось ускорить их создание благодаря разделению труда между отделами института.
– Селекционер, подобно генеральному конструктору, тщательно выбирает и отбирает компоненты для будущего «новичка», – делится профессиональными тайнами Савелий Филиппович. – А вот проведением их анализов занимается отдел генетических основ селекции. Иногда его специалистам нужно проанализировать более 32 тысяч различных линий селекционных образцов, а селекционерам после многочисленных полевых опытов выбрать один, наиболее достойный. Фитопатологи, в свою очередь, оценивают материал на устойчивость к болезням и вредителям, свою оценку дают также физиологи растений и другие специалисты-смежники.
Помогает «конструкторам сортов» надежный селекционный материал для селекции. Дело в том, что в институте собрана богатая коллекция образцов пшеницы, ячменя, тритикале и других культур, завезенных из разных стран мира. В разное время она использовалась не только одесскими селекционерами, но и их коллегами со всего бывшего Союза, а также стран-членов СЭВ.
Ускорению селекционного процесса, без сомнения, способствуют теоретические исследования по генетике, биохимии, физиологии растений, семеноводству, молекулярной биологии, проводящиеся в институте.
Что и говорить – на долю патриарха отечественной селекции выпала счастливая судьба. Посудите сами. Заняв за несколько лет до войны ведущее место в союзной табели о рангах, он был преобразован во Всесоюзный селекционно-генетический институт. А в послевоенное время в течение двух десятилетий выполнял функции Координационного центра стран-членов СЭВ. Помимо этого, в качестве Юго-Западного селекцентра ВАСХНИЛ координировал селекционно-семеноводческую работу в научных учреждениях южных областей Украины и в Молдове.
Лидерские позиции Одесский селекционно-генетический институт сохранил и в независимой Украине. Он входит в состав Украинской аграрной академии наук, является Национальным центром семеноводства и сортоизучения, координирует программы изучения теоретических основ селекции сельскохозяйственных растений, создания сортов, гибридов зерновых, зернобобовых, крупяных культур, разработки систем их семеноводства. Но об этом речь пойдет в следующих публикациях.
А сейчас, думаю, стоит рассказать еще об одной достопримечательности института-юбиляра – зеленом парке, раскинувшемся на двадцати четырех гектарах при въезде в Одессу.

«Дар прошлых поколений современникам»
Так лаконично охарактеризовал парк Савелий Лыфенко, предваряя свою сагу об этом зеленом оазисе вблизи шумной автомагистрали. Не правда ли, точнее не скажешь? Ведь парк и впрямь создавался несколькими поколениями сотрудников института, многие из которых здесь не только трудились, но и прожили большую часть своей жизни.
– История зеленых насаждений не простая и тесно связана с прошлым нашего института, – говорит Савелий Филиппович. – Озеленять территорию будущего института начали белой акацией, являющейся зеленым символом Одессы. Она была высажена вдоль центральной аллеи – от ворот до помещения научной библиотеки. Теперь эти немые свидетели нашей истории достигли преклонного возраста…
Вторая часть центральной аллеи обсажена гледичией. Эти деревья моложе белой акации, но они более могучие.
Белую акацию обычную, пирамидальную и другие ее декоративные виды использовали в озеленении института в довоенные и послевоенные годы. Декоративные формы, объясняет ученый, оказались недолговечными. Зато могучие деревья обычной формы акации вместе с софорой японской, тополем туркестанским, кленами-яворами и другими украшают основные исторические здания института. А перед домиком, в котором разместилась агрометеостанция, в небольшой рощице шумят листвой клены американские. Это «парк Пухальского», посаженный в 1954 году по предложению и под руководством тогдашнего директора института Пухальского.
– В середине 50-х годов, – отмечает Савелий Филиппович, – были посажены еще два парка, прилегающие к центральной алее. Первый квартал был заложен сотрудниками отделов селекции пшеницы и ячменя, второй – отделами генетики и масличных культур. Чуть позже шефство над парками взяли комсомольцы института.
– За это время деревья выросли, «возмужали», а шефы парка стали солидными учеными, – подчеркивает Савелий Лыфенко. – С приятным чувством на душе они вспоминают те, теперь уже далекие, годы, а иногда с горечью наблюдают, какбеззастенчивые люди ломают или уничожают их зеленых «воспитанников».
Гордятся в институте каштанами и платанами, высаженными вокруг конференц-зала и библиотеки сразу же по окончании строительства этих зданий в 1957-м и 1959 годах. Примерно в это же время на небольшой площадке появились молодые платаны и липы.
Словом, о зеленых насаждениях института можно рассказывать бесконечно долго. Ведь здесь что ни дерево, дубрава или роща, то своя неповторимая история, связанная с разными этапами большого пути института. Парк ценен еще и тем, что создан и выпестован в неблагоприятных условиях южной засушливой степи, где в период основания Одессы не было ни кустика, ни деревца.
Нашим современникам и будущим поколениям остается лишь приложить усилия к тому, чтобы сберечь этот прекрасный рукотворный парк, радующий нас своим зеленым убранством, неповто&
римой атмосферой свежести и чистого воздуха.

Лилия НОВИЦКАЯ.
P.S. В СЛЕДУЮЩЕЙ ПУБЛИКАЦИИ МЫ РАССКАЖЕМ ОБ ОТДЕЛАХ СЕЛЕКЦИИ И СЕМЕНОВОДСТВА ПШЕНИЦЫ И ЯЧМЕНЯ ИНСТИТУТА6ЮБИЛЯРА.